Моя память о войне сохранила только отдельные яркие пятна.
1941 год. Я заканчиваю московскую школу 10-летку.
Через неделю после выпускного вечера началась война. Многие из нашего класса сразу пошли в военкомат добровольцами. Там было не до нас. После нескольких отказов я устроился токарем на завод. В Москву война пришла через месяц. Начались постоянные налеты. Приходилось совмещать работу на заводе с дежурством на крышах при налетах.
Продолжал наведываться в военкомат. Наконец в августе получил направление в 55 Отдельную Специальную Радиороту Разведуправления Генштаба. Она располагалась в старых Чернышевских казармах почти в центре Москвы.
Как мне стало известно уже в послевоенное время, мы были первым набором в только что организованное (директивой начальника Генерального Штаба) подразделение по подготовке разведчиков-радистов. Подготовка была рассчитана на 3-4 месяца. За это время нужно было овладеть основами электро- и радиотехники, изучить азбуку Морзе, уметь передавать цифры со скоростью 60 и буквы 70 знаков в минуту, а также принимать соответственно 80 и 70 знаков в минуту, знать и уметь практически применять международный "Q-код" и радиолюбительский жаргон.
Прошел я всю войну "радистом-разведчиком". Специальность редкая, потому немного пояснений. Забрасываемые через фронт группы разведчиков, взрывников для связи включали радиста с миниатюрной аппаратурой: приемо-передатчик морзянки "Север" с комплектом батарей в двух сумках. Аппаратура эта была очень надежна, но маломощна, с гарантированным радиусом приема 100–200 километров (хотя иногда удавалось связываться и за тысячу километров). На нашей стороне связь с этими группами осуществляли специальные подвижные радиоузлы при разведотделах фронтовых штабов.
В ноябре 1941 г. наша сержантская команда прибыла в радиоузел разведотдела Южного фронта, располагавшемся в Донбассе, между Каменском и Миллерово. Радиоузел (кроме общих технических, штабных и хозяйственных подразделений) состоял из отдельных радиостанций. Каждая в деревянной будке, смонтированной на грузовике. Впереди встроенный стол с приемником и передатчиком с местом для радиста, сбоку лавки-кровати. Небольшая печка-буржуйка. Электропитание – от выносного движка. Рядом с машиной устанавливается антенная мачта на тросовых растяжках. Команда такой передвижной станции – 5 человек: начальник, он же первый радист, второй радист, механик-моторист, шофер и стрелок-охранник. За очень короткое время все убирается внутрь и станция готова к передвижению. Радиоаппаратура резко контрастировала с примитивной обстановкой: большого размера новейшие американские передатчик и приемник (помню марку: "хаммерлунд"). Дело в том, что сеть разведывательных радиоцентров существовала и до войны. Наш центр раньше располагался в Одессе, так что в нем сохранились еще опытные "кадровые специалисты".
Конец лета и осень 1942 г. были очень трудными. Немцы форсировали Дон и наступали на Армавир, Краснодар, Керченский пролив. Наш фронт, теперь уже Северо-Кавказский, постоянно отступал. Наш радиоузел был постоянно на колесах. Каждые 1-2 дня мы меняли дислокацию. Понимали, что на фронте тяжело, но судя по плотному расписанию у радистов наш разведотдел работал неплохо. Понятно: при отступлении не надо было сбрасывать разведгруппы с самолетов, что всегда сложно и опасно. Их просто оставляли при отходе.
Наступление немцев на Кавказе еще продолжалось, хотя его активность спадала, они перебрасывали свои части к Сталинграду. Так что отступление наше кончилось. Далеко мы откатились за 1942 год. Но, видимо, и отступая, наша часть, радиоузел с разведотделом, внесли свой вклад. В конце года даже пришли награды. Мне вручили медаль "За боевые заслуги".
После Сталинградской перегруппировки фронтов нас передали в Отдельную Приморскую армию и после освобождения Краснодара, в феврале 1943 г., мы разместились в его окрестностях. Думали ненадолго, после Сталинграда ждали быстрого продвижения. А простояли больше года. Бои на побережье были тяжелыми, с неудачными десантами. Напряженную обстановку мы чувствовали и по работе наших разведгрупп. В расписании их появлялось много, но не все выходили в эфир, да и работали они недолго... Крым и Севастополь освободили только в мае 1944 г., когда другие фронты уже переходили нашу границу.
Всю нашу часть, разведотдел вместе с радиостанциями, погрузили на платформы и отправили в резерв главного командования в Москву. На сортировочной станции Павелецкой дороги простояли недели две, пока не получили назначение: часть целиком (разведотдел и радиоузел) передается Польской Народной Армии. Состав грузился около Люблина, и началась совсем другая история.
Отрывки из книги "Воспоминания сотрудников Отделения физических наук Российской академии наук о Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." – Москва, 2010.